Кошмары города кошек - Страница 43

– Давно?

– Уже минут сорок.

– Ну, тогда у нас еще часа полтора есть. Как раз успеешь прибраться, переодеться, – кивнул папа на Стасову майку, – смазать живот йодом и все мне рассказать. Заодно решим, что будем говорить маме.

– А… разве не правду? – захлопал ресницами Стас.

– Правду тоже можно подать по-разному, – философски изрек папа. – Или стакан наполовину пуст, или он наполовину полон.

Пока Стас выметал из кухни сахарный песок, он лихорадочно соображал, что же сказать папе? Прикинуться дурачком, сказать, что он просто развлекался таким образом? Папа ни за что не поверит. Что-то придумать, соврать? Очень не хочется, да и что тут можно придумать? Причем такое, чтобы, опять же, поверил папа. Нереально. Так что же теперь, рассказывать правду? Подводить друзей? Не попытаться помочь Святославу?.. Впрочем, почему он решил, что, рассказав правду, он все испортит? Может, наоборот? Папа никогда не запрещал ему что-то делать, не объяснив, почему это делать не следует. И если рассказать все папе подробно и четко, он вполне может согласиться, что они с ребятами задумали хорошее дело. Ведь не поразвлекаться же и впрямь они решили!

Смазывать царапины йодом оказалось очень больно. И хоть к боли Стас за последнее время притерпелся, у него на глазах все же выступили слезы. И почему-то от этого решение рассказать обо всем папе лишь укрепилось. Папа – взрослый, папа – умный, а главное – папа справедливый. Он или даст дельный совет, или укажет на ошибки их плана. В любом случае, он им поможет, а не станет мешать.

И Стас все рассказал. Все-все, и про свои сны, и про единственную встречу с призраком, и про их с друзьями гипотезы, и про то, что они решили предпринять. Собственно, говорить о том, зачем ему вздумалось взвешивать кошку, уже и не пришлось.

Папа выслушал его молча. По его сосредоточенному, слегка нахмуренному лицу трудно было что-то понять. Кроме того, что он ему поверил. Иначе давно бы уже сказал что-нибудь едкое и колкое.

Но папа сказал вовсе нечто странное:

– Пойду, вынесу мусор.

Стас даже рот открыл от изумления. Выходит, он все-таки зря надеялся на папину помощь и тому на самом деле настолько безразлична эта история, что мусор ему показался важнее? У Стаса защипало в носу и запершило в горле. Он бы непременно разревелся, если бы папа не пояснил:

– Ни к чему, чтобы мама увидела эти… гм-м… улики. Заодно и сам приду немного в себя.

Так вот оно что! – моментально расцвел Стас. Оказывается, папе совсем не все равно, что он ему рассказал. Наоборот, он принял это, как говорит мама, близко к сердцу.

– А ты пока помирись с Вилкой, – сказал папа, натягивая куртку.

Выполнить последнее папино поручение казалось трудней даже, чем мазать раны йодом. Но сделать это было действительно нужно. Особенно с учетом того, что в их плане кошке отводилась едва ли не главная роль.

Стас снова поковылял на кухню. Открыл холодильник, потянулся было за сосисками, но отдернул руку. Ну их! Опять куда-нибудь улетят.

Он взял пакет молока, наполнил кошачье блюдце и позвал:

– Вилка, кис-кис-кис!.. Иди, молочком угощу. Правда, иди, я больше не буду тебя мучить.

Удивительно, но кошка пришла. Или она на самом деле умела читать его мысли, или просто по голосу поняла, что Стас раскаивается в своем поведении.

Пока Вилка лакала молоко, Стас присел рядом на табурет и попросил у кошки прощения. А еще попросил, чтобы она помогла им с ребятами. Вряд ли кошка что-то поняла, но, похоже, она Стаса простила. Во всяком случае, допив молоко, она посмотрела на него и мурлыкнула, словно сказала спасибо.

А когда вернулся папа, все вообще стало казаться замечательным. Во-первых, папа больше не хмурился. Во-вторых, он сразу сказал, что у него есть некоторые коррективы к их плану. Но тут вернулась мама и, к сожалению, рассказать об этих коррективах он не успел.

А потом раздался звонок телефона. Стас вспомнил, что они договорились с ребятами созвониться и, крикнув родителям: «Это меня!», поковылял в гостиную. Звонил Андрон. Его голос был мрачен:

– Ничего у нас не получилось. Оказывается, мама давно отдала кубики тете Кате. В смысле, ее детям. Но не это главное. Мы уже начали выпиливать клавиши из фанеры, но сообразили, что это напрасная затея. Куда мы потом воткнем провода от контактов? В USB-порт? – Андрон фыркнул. – Можно, конечно, разобрать настоящую клавиатуру и подпаяться к контактам ее клавиш, но папа нам потом так подпаяется!.. Надо где-то найти старую, никому не нужную клавиатуру.

– Я поговорю с папой, – сказал Стас. – Может, он что-нибудь посоветует.

– С ума сошел?! – зашипел Андрон. – Как ты ему собрался объяснять, для чего тебе это?

– Понимаешь… – потупился Стас и зачем-то переложил трубку в другую руку. – Я ему все рассказал.

В трубке повисло долгое молчание. Потом Андрон выдохнул:

– Ну ты даешь!.. Значит все, ку-ку, Святослав…

– Да почему «ку-ку»? – рассердился Стас и горячо зашептал: – Ты думаешь, у моего папы нет мозгов? Или что он тиран какой-нибудь? Он все правильно понял и даже хочет нам что-то подсказать!

– И что же именно? – угрюмо буркнул Андрон.

– Пока не знаю, мама пришла, он не успел сказать.

– Ну, хоть маме ты не проболтался, и то!..

– Что «и то»? – опять стал сердиться Стас. – Да, маме я ничего не рассказал. Потому что не хочу ее расстраивать. А папе мне рассказать просто пришлось. Он увидел последствия взвешивания Вилки. Но я даже рад, что он теперь в курсе. Он нам обязательно поможет, вот увидишь!

– Ладно, посмотрим. Ты Ивану звонил?

– Нет еще. Сейчас позвоню.